[mrdarse]

Достучаться до небес
Автор:  Седая Верба
Фэндом: AS
Персонажи: Алексиэль, Росиэль.
Рейтинг: G
Жанр: angst
Предупреждение: ООС
Посвящение: самому близкому в моём безумном безумии человеку - близняшке  [...Soulless...]
Disclaimer: (с) Каори Юки
Размещение: исключительно с разрешения автора

Безумие оставляет свой след...

Безумие оставляет свой след не только на том, кого поражает, но и на тех, кто рядом. Алексиэль смотрела на брата, и в доселе ничего не выражавших глазах впервые зарождалось чувство – и чувством этим была жалость, граничащая с помешательством.
Нанацусайя дребезжал в её руках. Голос меча эхом отражался в сознании: «Убей! Пронзи его сердце! Ведь это так просто – один удар! Ведь ради этого мы затеяли войну!» Нанацусайя хотел крови. Нанацусайя не дрогнул, когда почувствовал присутствие Архангела Огня – его память не хранила воспоминаний о тех днях, когда у него были брат и звучное имя Люцифиэль.
Было одно «но» - Алексиэль помнила о своём близнеце всё.
Росиэль – искажённое отражение, негатив перевёрнутых цветов – гулко смеялся, и от смеха его становилось горько. Безумие разрушало его тело, уничтожало разум и подтачивало дух. Алексиэль знала это, как знала и то, что не имеет права не исполнить данного брату обещания.
- Росиэль, - позвала она, и ласковая, почти материнская улыбка едва заметно дрогнула. – Иди ко мне, мой хороший.
Росиэль улыбнулся страшной улыбкой и с радостью, на которую способны только дети, бросился к сестре. Он и казался несуразным ломаным подростком – его неорганическое тело разрушалось под напором огромного мира, живого и органического.
- Алексиэль! Ты, наконец, пришла, моя дорогая сестра! Ты, наконец, пришла! Ты убьёшь меня, милая сестрица, ведь правда?
Он говорил, как ребёнок. И в глаза ей заглядывал, как ребёнок – с той чистотой и невинностью, на которые способны лишь дети да помешанные.
- Конечно, милый. Ведь я люблю тебя, как никого другого.
Когда Росиэль распахнул объятия для сестры, Алексиэль, занося меч, уже знала, что рука её дрогнет.
Чуть позже, ожидая Небесного Палача в своей темнице, Алексиэль не сожалела о содеянном и не корила себя за слабость. Лишь думала, что её маленький братец вновь остался один.
С холодной иронией Органическая отметила, что мироздание, наконец, вняло её мольбам и уравняло Трёхкрылых: оба – приговорённые пленники, каждый в своей темнице.
Дверь неслышно отворилась. Запахло древесной корой и сырой благодатью земли.
- Здравствуй, Уриэль, - не оборачиваясь, произнесла Алексиэль.
Звякнули цепи. Смерть обещала быть быстрой.

А на другом конце мироздания бился в своей темнице Росиэль, пытаясь достучаться до небес. У него впереди были тысячи лет, чтобы довести своё безумие до совершенства и забыть о взятой с сестры клятве.
У него впереди были тысячи лет, чтобы смешать любовь с ненавистью.